Своему знакомству с творчеством Фрая я обязана главным образом университетской преподавательнице английского языка - на парах мы смотрели "Дживса и Вустера" и читали отрывки из "Гиппоптама" и "Моав - умывальная чаша моя". И вот наконец-то я добралась до "Гиппопотама" на русском языке.
Первое, что меня приятно удивило (и Фрай тут совершенно непричем) - это отличный перевод. Удалось сохранить практически все шутки и каламбуры и передать неповторимость, богатство и своеобразие литературного языка Стивена, а это весьма нелегко.
Надо сказать, некоторое удивление сохранится на протяжение всей книги - отчасти потому, что главный герой не является образчиком высокой морали и нравственности, но тем не менее безусловно остается положительным персонажем, отчасти из-за некоторой специфичности ряда эпизодов и присутствия ненормативной лексики. Я к этому самому присутствию обычно отношусь негативно, но здесь это было очень дозированно и кстати.
Сюжет романа незамысловат - представитель лондонской богемы Тед Уоллис случайно встречает свою крестную дочь, с которой не виделся довольно давно, и та предлагает ему за определенную плату разобраться в том, что творится в семье ее дяди и по совместительству друга детства Теда. Похоже на детектив, но в действительности жанр этого произведения определить довольно сложно - помимо детективной составляющей это и социальная сатира, и драма, и комедия... Наверное, лучше всего будет сказать, что "Гиппопотам" - это роман о жизни во всех ее проявлениях, талантливо написанный роман, а значит - пример качественной литературы.
Как я уже сказала, произведение привлекает великолепным литературным языком - каждый персонаж обладает честко прописанными индивидуальными особенностями, проявляющимися в том числе и в речи, а высказывания Теда и Оливера можно цитировать все подряд. Я всегда читаю книги с карандашом в руках, и, если в итоге сттраницы не испещрены карандашными пометками, значит книга оставила меня абсолютно равнодушной. На страницах "Гиппопотама" живого места нет

Много цитат

Женщинам лет уж тридцать как нет нужды напускать на себя вид ранимый и виноватый – теперь это мужская прерогатива.

* * *

В машине Джейн не проронила ни слова о том, что ее терзало. Лишь набросала краткую автобиографию, достаточную, чтобы показать мне, что она совсем не такая умная, симпатичная, стильная или интересная, какой казалась в баре. Хотя, с другой стороны, то же самое можно сказать о каждом из нас, что и доказывает значение косметики и виски.

* * *

Если вам нужны идущие нарасхват теории по поводу полов и прочего, зайдите в любой книжный магазин – и вы увидите целые полки, забитые книгами, только им и посвященными. «Мужчины наносят ответный удар», «Женщины наносят ответный удар мужчинам, нанесшим ответный удар» – реакции на реакции и контрреакции; совершенно как в дни холодной войны, когда анализировалась каждая публикация противной стороны, каждый напечатанный ею плакат, когда фиксировался каждый вздрог паутины и сосредоточенно изучался каждый культурный сдвиг.

* * *

– Я не знаю. Вы, наверное, атеист?
– Вообще говоря, да, хоть и мне случается оступаться.

* * *

– Ну да, – пропыхтел я, отирая слезы со щек, – я, собственно говоря, и не забыл. Вот только на прошлой неделе послал ему подарок ко дню конфирмации. И получил в ответ премиленькое спасибо.
– Премиленькое?
– Пре... ладно, проехали.
Никто больше не способен нормально говорить по-английски.

* * *

Я все забываю спросить у Майкла, покупает он свои произведения искусства прямо центнерами или все же бросает на них временами предварительный взгляд.

* * *

– Ну да, – сказал Дэвид. – Тед. Как Тед Хит.
– Мальчик твоего возраста слышал о Теде Хите? Эдвард («Тед») Хит (1902–1969) – руководитель знаменитого в 40 – 50-е годы английского джаз-оркестра.
Дэвид недоуменно уставился на меня:
– Так он же был премьер-министром, разве нет?
– А, ты про этого Теда Хита. Эдвард Хит (р. 1916) – премьер-министр Великобритании с 1970 по 1974 г. Я-то решил, что ты имеешь в виду лидера джаз-банда.
– Какой банды?
Иисусе, до чего же я ненавижу детей. И Иисусе же, до чего я ненавижу свою слабеющую память.

* * *

Большинства твоих стихов я никогда толком не понимала, но ты же их не для того и писал, верно?

* * *

У нас с ним состоялся разговор о людях вообще, в ходе которого выяснилось, что мы во многом схожи. Я сказал, что перспектива любого знакомства действует мне на нервы, Дэви ответил, что ему тоже. При этом он заявил, что совпадению наших мыслей удивляться не приходится, – в конце концов, пояснил он, мы с ним люди одного, по сути дела, возраста.
– Шутить изволите, молодой человек? Что это значит?
– Ну, меня отделяет от колыбели пятнадцать лет, а вас – примерно столько же от могилы.

* * *

– Мысли, Патриция, – сказал я, – как вы легко можете себе представить, уже начинают выпускать бутоны и булькать в первичном бульоне моего разума, неразвитые и перемешанные, как протозойные формы жизни. Некоторые из хоть на что-то похожих образчиков их могут когда-нибудь эволюционировать в подобия разумных существ, пока же в этом забеге цивилизаций моя планета, похоже, отстает от всех прочих на миллиарды лет. Когда вы говорите «что бы здесь ни происходило», что вы, собственно, имеете в виду?...

* * *

– Вы на меня сердитесь? – спросил Саймон.
– Нет, я безмерно зол на себя, – ответил я. – Зол на себя за то, что веду себя с тобой раздраженно, зол на тебя за то, что ты позволяешь мне вести себя с тобой раздраженно, зол на себя за то, что позволяю себе злиться, и пуще всего за то, что я тупица.

Кроме того, в романе нет ни одного статичного персонажа (может быть, за исключением Подмора, но ему положено быть таковым в силу своей профессии) - они постоянно изменяются и эта динамика необычайно притягательна. Здесь нет ярко выраженных типов опереточных злодеев, инженю, романтического героя и тому подобной лабуды, которой частенько грешат псевдогениальные романы для девочек от тринадцати до шестнадцати (вроде "Одиночества в сети"). "Гиппопотам" - это великолепная книга талантливого писателя, сюжет которой держит в напряжении до последнего, и которую обязательно захочется перечитывать, потому что, как мне кажется, этот роман, подобно классическим произведениям мировой литературы, в каждом возрасте будет восприниматься по-разному.

А я в очередной раз влюбилась в Стивена

Несмотря на наличие одной весьма своеобразной откровенной сцены и местми спеифической лексики, мне кажется, что эту книгу надо читать как раз в подростковом возрасте - лет в 15-17. Этим "Гиппопотам" похож на "Заводной апельсин" - только у Беджерса речь идет о желании выделиться, основанном на отсутствии у главного героя какой-либо морали, а у Фрая - о том, что происходит в обратном случае.